Людмила Баранская работает на судебных процессах около 20 лет.

На днях мы рассказали о том, как бывшая жена 36-летнего бизнесмена из Екатеринбурга обвинила в развращении собственных детей. История мутная, непонятная. Сейчас идёт суд. Друзья бизнесмена, бывшие сослуживцы с завода Эльмаш, уверены: это просто месть за то, что муж ушёл к другой. Они собрали группу поддержки и ходят на суды с плакатами. Сама потерпевшая рассказывает, что все эти годы она просто боялась сразу подать заявление в полицию, опасалась бывшего мужа. Друзья бизнесмена считают, что дело следователи раскручивают "для галочки", чтобы отчитаться за свой вклад в громкую кампанию по борьбе с педофилией.

Действительно, кажется, что в последние годы страну просто накрыло эпидемией: "педофильских" дел становится только больше. С чем это связано? С отменой принудительного психиатрического лечения? Или виноват интернет: у извращенцев больше соблазнов и возможностей найти жертв? Мы побеседовали об этом с психологом, который работает на судебных процессах в делах, связанных с сексуальными преступлениями. В том числе против детей. Людмила Баранская – доктор медицинских наук, медицинский психолог высшей категории, доцент кафедры психиатрии, наркологии и психотерапии Уральского государственного медицинского университета, психотерапевт областной клинической больницы N 1. У Людмилы Баранской опыт работы на судебных процессах около 20 лет.

– Людмила Тимофеевна, вот возьмём нашу конкретную историю, про которую мы рассказывали, когда бывшая жена спустя три года обвиняет мужчину в развращении детей. Детям на момент "развращения" было полных три-четыре года. Как специалист, что скажете: могут дети спустя три года вспомнить все подробности?

– Возможно, я буду участвовать в этом процессе в качестве независимого эксперта, поэтому комментарии по делу давать не могу. Но, если отстранённо брать ситуацию, то, скорее всего, дети не смогут вспомнить подробности. Все эти нестыковки можно установить с помощью психолингвистической экспертизы: соответствует ли текст показаний возрастным особенностям, может ли ребёнок так говорить. Очень часто первоначальные объяснения детей отличаются от того, что потом они якобы говорят на допросе. Самое страшное, что людей, вина которых ещё не доказана, сразу закрывают в СИЗО. А потом глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин заявляет, что педофилия сегодня приняла катастрофические масштабы.  

– Это разве не так?

 – По мнению Бастрыкина, так. Он судит по уголовным делам. Действительно, педофильные дела сегодня, как торнадо, сотрясают страну. Постоянно мы слышим о скандалах, в которые вовлечены и рядовые граждане, и известные люди. Законодательство ужесточается. Даны некие установки: со всей строгостью относиться к таким людям. Но, с другой стороны, эта проблема совершенно не решается на уровне медицинской психологии, психиатрии. Недостаточно научных исследований, связанных с этой проблематикой. То есть научные исследования крайне ничтожны.

– Возможно, вы сейчас скажете, что это обывательское суждение. Но зачем тут что-то усложнять? Человек идёт под суд за развратные или насильственные действия. Улики собраны. Сделали экспертизу психиатров: человек вменяемый, то есть способен отвечать за свои поступки. Разве не надо наказывать по всей строгости за такие преступления? При чём здесь научные исследования? Пусть они идут параллельно, а полиция, следователи и суды занимаются своей работой!

– Вы упрощаете. Понимаете, без биологических и психологических нарушений человек не будет заниматься такого рода противоправной деятельностью. Я бы разделила этих людей на две категории. Очень небольшая часть тех мужчин, кто испытывают влечение к детям до 12 лет, это мужчины с психическими нарушениями, заболеваниями. Другая большая часть – те мужчины, которые имеют нарушения биологического и психологического плана. Которые не диагностированы, их очень сложно, почти невозможно выявить. И эти мужчины признаются вменяемыми и несут наказания по уголовному кодексу. Отчасти за счёт этих людей и создаётся вал уголовных дел.